18 марта – ИА SM.News. Начну, на мой взгляд, с самого главного, но при этом не самого очевидного. Победа Азербайджана в войне с Арменией 2020 года высвободила огромный творческий потенциал народа, азербайджанцы как у себя в стране, так и в диаспоре – особенно в диаспоре – буквально рвались на освобожденные земли и были готовы везти туда многие миллионы и лаже миллиарды долларов, чтобы возродить из пепла армянской оккупации свои родовые села, поселки и города.
Я бы не говорил об этом так уверенно, если бы лично еще весной 2021 года не передавал помощнику президента Азербайджана Анару Алакберову и в Фонд восстановления Карабаха несколько проектов соответствующего содержания. Но в Баку к этим инициативам оказались глухи и слепы. Стремление к контролю над обществом и финансовой монополии внутри страны сделали свое дело: инфраструктурные инвестиции от диаспоры в Азербайджан не пошли, так как были отвергнуты его властями.
Восстановление Карабаха после войны 2020 года было отдано турецким строительным кампаниям, чего, собственно, и следовало ожидать после подписания между Азербайджаном и Турцией Шунинской декларации о союзничестве и сотрудничестве. В принципе, по-другому и быть не могло, ведь должен же был как-то Алиев расплатиться с Эрдоганом за обеспечение прочного тыла и создание военно-политического баланса или паритета с Россией на время войны с Арменией. К тому же, и это надо признать честно, у турецкого бизнеса есть более чем достаточно производственного опыта, технического потенциала и рабочих рук для реализации столь масштабных проектов. Но тут есть одно и существенное «НО»: деньги за выполненные работы не остались внутри Азербайджана, перестали работать на его экономику и были выведены в Турцию. Не понимать этого президент Алиев, будучи умным политиком и грамотным дипломатом, не мог, следовательно, с самого начала это шаг был продиктован политическими обстоятельствами, а не экономическими резонами.
Из этого можно вполне адекватно и достоверно сделать вывод о том, что нефтедоллары в Баку для глобальных проектов объективно закончились, поступающая в казну выручка от продажи углеводородов идет на покрытие возросших текущих расходов. Пару недель назад один мой приятель и коллега с Ближнего Востока рассказал историю о том, как по просьбе какого-то высокопоставленного чиновника из правительства Азербайджана он привез в Баку представителей двух крупных банков из Германии, готовых инвестировать в экономику страны, лишь бы были экономически внятные проекты. В ответ им предложили дать кредит «под личные гарантии президента», так и не дав экономически понятных объяснений того, что это такое и как кредитные деньги будут работать, т.е. зарабатывать новые деньги, на практике. Банкиры, естественно, развернулись и уехали, прекрасно понимая, что «слово пацана» в данном случае без четкого понимания модели реализации проекта никак не котируется.
В Азербайджане наблюдается очевидный кризис идей – политических, и экономических. Об этом написало даже издание Haqqin.az, которому, как некогда покойному Жириновскому в России, вменено в обязанность озвучивать то, что не может сказать вслух глава государства и его ближайшее окружение. Идеи были бы, если бы их авторов чиновники из аппарата президента Алиева не душили бы на корню. В принципе, ничего иного в данном случае не должно быть и быть не может в стране, где есть культ величия гения Гейдара Алиева и его сына, и, следовательно, нет никакой интеллектуальной альтернативы данной реальности. В такой ситуации высказать какое-то отличное от генеральной линии мнение становится себе дороже, так как автоматически отлучение от должности с бюджетным финансированием, что в современном Азербайджане равно гражданской смерти. Поэтому, как следствие, нет широты мнений и есть кризис идей.
Если бы этого не было, то сейчас президент Алиев не ставил в международную повестку те вопросы, которые озвучивал я на страницах азербайджанской прессы несколько лет назад. Как говорится, интернет помнит все. Сразу по окончании войны 2020 года я публично заявил о том, что вопрос освобождения азербайджанских земель от армянской оккупации до конца еще не решен, так как в руках армян находятся еще 8 азербайджанских эксклавов на территории Армении. И вот, спустя три года, этот вопрос всплыл вновь в исполнении одного из вице-премьеров Азербайджана. Также три года назад я написал о том, что Армения не заключит с Азербайджаном мирный договор, пока не уберет из своего конституционного законодательства упоминания о территориальных претензиях к этой стране. И что же мы видим сейчас? Президент Алиев говорит об этом третий месяц подряд, и даже МИД Турции поддержал его в этом деле, найдя в официальной символике Армении намеки или аллюзии на территориальные претензии и к этой стране. Своих свежих оригинальных идей на счет того, как еще по дипломатической линии можно надавить на Армению у властей Азербайджана нет, как нет и мирного договора с Арменией.
Президент Алиев громогласно заявлял о том, что он непременно подпишет мирный договор с Арменией непременно до конца календарного года, еще осенью 2022 года. Не случилось. Как и не случилось это в 2023 году, хотя обещания были не мене громкими, даже операция по деарменизации Карабаха в сентябре-октябре прошлого года и Парад победителей в Ханкенди не сдвинули процесс мирного урегулирования на Южном Кавказе с мертвой точки, несмотря на все заявления политиков и дипломатов двух стран. Громко декларируемый из Баку и Еревана процесс мирного урегулирования в реальности по-прежнему остается декларацией, а не процессом, или процессом в сугубо троцкистском понимании, когда «цель – ничто, процесс – все» как перманентная революция. А если нет мира, то есть перемирие или временное прекращение огня, следовательно, война не закончена. Получается, что Азербайджан победил Армению только в собственном воображении, и дело еще не закончено.
На деле мы наблюдаем диаметрально противоположное: Армения активно вооружается на деньги диаспоры с помощью Индии и Франции, а Азербайджан – на собственные нефтедоллары с помощью Сербии и Пакистана. Поэтапно нарастающие дипломатические претензии Азербайджана и Турции к Армении, которые все чаще остаются без ответа со стороны официального Еревана, свидетельствуют о том, что обе стороны сейчас активно готовятся если не к новой войне, то к очередной масштабной боевой операции. Вряд ли ее целью в этом году будет Зангезур и «открытие» прямого сухопутного пути из Азербайджана в Нахичевань, строить который в максимально короткие сроки официальный Баку в нынешних условиях явно надорвется.
Поэтому надо ждать в этом году войсковой операции по освобождению четырех сел-эксклавов, которые Азербайджан потребовал от Армении передать без боя, но это требование осталось без публичной реакции. И состоится она по давно сложившейся традиции где-нибудь в сентябре, так как по весне тает снег и лед в горах, и разливаются бурно многочисленные горные речки и ручьи, летом наступит жара, и будет тяжело физически и людям, и технике, а вот в бархатный сезон воевать максимально комфортно – ничего не мешает. Как это уже было в 2020-м и 2023-м.
Без очередной «маленькой победоносной войны» официальному Баку сегодня крайне сложно объяснить собственному населению многие азербайджанские реалии. Например, почему из сытого и благополучного Баку мало кто желает переезжать в воспетый прессой как благословенный «Черный сад»? Почему после освобождения Карабаха и изгнания оттуда армян не случилось бурного роста благосостояния основной массы населения страны, как все на это рассчитывали? Почему диаспора не возвращается в метрополию и особенно – в Карабах? Почему Азербайджан через строительные проекты выплачивает своему союзнику Турции послевоенные репарации? Наконец, почему до сих пор нет так сильно распиаренного скорого мирного договора в Арменией, которого желает три четверти населения страны? Хочет это признавать официальный Баку или нет, но сегодня в Азербайджане есть много вопросов без ответов, потому что на них ответов просто нет.
*- мнение редакции может не совпадать с позицией автора.
